Хотя, впрочем, это и в обычном смысле была девочка красивая, - она была очаровательна, как пушистый котёнок, танцующий менуэт Дебюсси в аранжировке Сен-Санса; легка, как адриатической бриз в парусах флибустьерского брига; и стройна, как инопланетный иероглиф, обозначающий понятие "совершенство".
Но таких девочек, очаровательных, лёгких и стройных, очень много на улицах нашей столицы, и даже в райцентрах они иногда встречаются.
Но в той девочке, о которой зашла речь, - в ней было нечто гомерически апокалиптичное, - если внимательно присмотреться, конечно.
У подавляющего большинства девочек есть глаза. У многих - взгляд. Но у этой девочки был Взор.
Казалось, что этим своим взором девочка беседует с созвездиями, - словно шепчет Скорпиону о том, как ему произвести впечатление на Малую Медведицу и расспрашивает Козерога о том, кто, собственно Близнецы по национальности.
Когда эта девочка шла по улице, то встречные мужчины спотыкались, долго смотрели ей вслед, и только после десятиминутного забвения приходили в себя и горестно осознавали, что, блин, надо же было решиться и спросить у неё что-нибудь вроде: как жить? в чём смысл? есть ли Бог? и куда можно было бы инвестировать свободные капиталы, если бы они имелись в наличии?
И это при том, что эта девочка на самом деле просто шла себе то домой с работы, то из дома на собеседование, смотрела под ноги, на асфальт, и считала то трещинки, то окурки: чётное или нечётное?
2.
... И вот один раз шла эта девочка по улице Бырдина, а навстречу ей ехал Министр Обороны Российской Федерации.
Это был мужчина грустный, грузный и перегруженный, ехал он и думал: "Ну вот я и министр обороны, - и что? А дальше-то?".
И вдруг увидел в смотровую щель ту самую девочку.
А поскольку это был не просто очередной обычный встречный мужчина, а настоящий министр, да ещё обороны, - разнообразно бывалый, закалённый в сражениях и в тылу, - то он, в отличие от прочих мужчин, решился.
Приказал остановить танк, вылез из люка, снял шлем, вытер пот и сказал:
- Девочка, вы ведь гражданка России?
- Хотя бы, - ответила девочка.
- В таком случае, у меня к вам такое есть предложение, - сказал министр.
- Не-не-не, - сказала девочка, - меня уже заманали творческими идеями. Я не хочу сниматься в вашем артхаусе. Голой не хочу, потому что я вообще походу не такая. А одетая не хочу, потому что если одетая, то надо наизусть учить много. А у меня детский комплекс травмы: я ещё в школе этим наизустем затраханная была.
- Я не артхаусник, - говорит министр. - Я - министр. И тоже терпеть не могу наизусть учить. В академии два раза застрелиться хотел из-за этого, только религия меня удержала. Видите, как много у нас общего? Поэтому я и предлагаю вам, девушка, следующее: должность моей референтки по общим вопросам, в звании гвардии подполковника.
- Это надо подумать, - сказала девочка, и начала думать, - Если честно, у меня сейчас как раз с работой проблемы.
- А кто вы по образованию? - спросил министр.
- По первому основному образованию я вообще-то - уборщица, - сказала девочка, - но давно уже не работаю по профильной специальности. И всё это из-за моей внешности проклятой.
Вот прикиньте: убиралась я такая в одном офисе, всё было хорошо, и вот однажды вечером, - и ладно бы в пятницу, а то ведь в среду, - случайно увидел меня генеральный президент этого холдинга. Постоял такой, весь задумчивый, - и как кинулся, как отнял у меня швабру, - и сам мыть взялся, и вымыл весь офис, все девять этажей, и даже автостоянку перед офисом протёр. Потом ведро с грязной водой на себя вылил, и ушёл. В леса, как потом выяснилось. Все активы раздал нищим, а сам постригся в монахи. Говорят, до сих пор живёт в дупле. И молчит.
- Я помню эту историю, - кивнул министр. - Это же был Погосян, из АОЗТ "Трансгидроспецстрой".
- Да, точно, Ричард Хачатурович, - кивнула девочка, - Трансгендершпицстой. И вот, понимаете, после этого меня теперь меня все остальные холдинги боятся.
Ну, пошла я такая, устроилась в супермаркет, села на кассу. Но вчера меня и оттуда уволили по собственному желанию. Всего три дня на кассе просидела. Покупателей стало больше, но покупать стали меньше, потому что стали ходить в магазин не за продуктами, а за мной. А я чем виновата? Я такая ему, - как полагается, - "мужчина, карта магазина есть? пакет нужен?".
А он такой плачет, что жизнь прошла, задерживает очередь, плювается в охранника и маструбирует.
- Мас-тур-бирует, - поправил министр, - но сейчас речь не об этом. Слово офицера.
- Ладно, я про ваше предложение трудойстройства уже подумала, - сказала девочка. - Но вы уверены, что я справлюсь? Что вообще нужно делать на должности рефурфентки?
- То, что вы, безусловно, умеете, - сказал министр обороны, - то есть то, что умеете только вы. Нужно: навеивать и окрылять.
- А можно, я буду стихи иногда писать? - спросила девочка. - Я стихи писать люблю.
- Вполне, - сказал министр, - гражданственная поэзия воинственной обороноспособности не препятствует.
- Тогда я на всё согласна, - сказала девочка, - потому что вы не такой, как все. Всем от меня нужно - или понятно что, или, что ещё хуже, непонятно что. А мне нужно, чтобы всем от меня было нужно моих стихов.
Вот, слушайте:
... Не вороши опавших листьев
Когда вся в осени душа.
Чтоб листья с веток не спадали
Зависит только от тебя!
А я хочу вся волшебства!
Хочу чтоб осенью весна!
Чтоб птички все здесь оставались!
Не улетали никуда!
Погода чтобы была хороша,
И солнышко грело все сердца!
3.
Уже на следующий день, в семь утра, министр обороны привёз своего нового подполковника в Генеральный Штаб, и представил:
- Товарищи офицеры. Вот.
В ответ Генеральный Штаб, - сплошь генералы, люди повидавшие много и испытавшие немало, - отозвался сдержанно: издал некий слитный звук, - словно южный ветер осторожно прошелестел в камышах, - нечто вроде: ....хххххшшш.....
- Здрасьте, - сказал девочка, отдала честь, как её учил министр, и сразу же с выражением зачитала:
Очень родину люблю!
Прям как маму я свою!
С неба звезды все отдеру,
Все их России подарю!!
Генералы отозвались ещё осторожнее:
- ....ыххххх ...
Ветерок на этот раз был северный, как бы слегка колыхнувший лишайники заполярной тундры.
В тот же вечер министр стоял на коленях на жёстких плитах, истёртых многими поколениями богомольцев. Потрескивали восковые свечи, отгоняя промозглую сырость пещеры.
- Помыслы мои чисты, как никогда, батюшка, - шептал министр на исповеди. - Слово офицера. Я не о себе думаю, в данном случае. Я думаю о наших вооружённых силах. Я хочу одного: чтобы они, наши силы, были конкретно абсолютно непобедимы. Как она.
- Ну, это понятно, - глухо ответствовал духовный отец, глуховатый старец, уже давно обитавший в глухом затворе в одной из пещер на Новом Арбате.
4.
По распоряжению министра очень красивую девочку, которая теперь была гвардии подполковник, направили в распоряжение Высшей Стратегической Академии, на факультет Стратегического Осмысления стран сверхдальнего зарубежья. Там были временные затруднения, и ощущалась необходимость в окрылении и навеиваниии.
Девочка входила в аудиторию, - трепетно реюще, словно знамя из нежнейшего шёлка, - и читала:
Был Суворов полководец
На победу вёл войска!
Очень все его боялись!
Вот хочу такой и я!
А ещё великий Жуков,
Навсегда всех победил!
Все всегда должны мы быть вот такие!
Пусть всегда будет солнышко и мир.
На вышеозначенном факультете обучались офицеры из вооружённых сил наших сверхдальнезарубежных стратегических союзников - Зимбабве, Калахари, Бурунди, Сафари, Малави, Ткемали, Сомали и Баобабве.
Поначалу всё было хорошо: слушатели академии пучились, позвякивали кольцами в носах, и только боязливо шептали:
- .... мб'уэмбэ... н'дгонороо... дж'бубулойо ...
Но уже на третий день один из слушателей, - притом особо ценный, только что свергнутый диктатор Ткемали, - после чтения очередного стихотворения вдруг вошёл в транс.
И в ответ истошно запел тайную песнь тайного союза людей-крокодилов:
- м'тубе нг'рандги ленинумба
броледариандэ
чега чега чегевара
гарло маргзо энгельдзо.
Затем этот курсант разорвал на себе новый китель - так, что стали видны бусы из крокодильих зубов и из ключиц его политических противников, укусил за ухо соседа по парте, бывшего военного министра Баомбаве, и стал выискивать глазами возможность немедленного кровавого жертвоприношения. Инцидент удалось погасить с большим трудом.
5.
На вторую неделю министр обороны вызвал начальника отдела стратегической пропаганды и сказал:
- Тут такое дело, дружище. Есть у меня в аппарате один молодой и очень начинающий автор, к слову, особо доверенный сотрудник моего личного аппарата. Так вот,
этот автор подготовил сборник своих стихов, которые, по моему мнению, могут весьма пригодиться в стратегическом отношении. Приказ: издать вышеозначенный сборник на издательской базе Генерального Штаба со всеми генерально-штабными реквизитами, в статусе общевойскового артикула. Тираж - соответственно количеству полковых библиотек и эскадренных кают-компаний, по шесть экземпляров в каждую.
Название сборника будет такое - "Проглоченный птенец".
Вопросы?
- Вопрос такой, товарищ министр, - сказал начальник пропаганды. - Можно какое-нибудь другое название?
- ... Вот и я тоже сначала так же подумал, - сказал министр. - Но сотрудник моего аппарата настаивал, и, понимаешь, какое дело, я вчитался, и - ничего, и осознал, и принял сердцем. Тут главное вникнуть и проникнуться, потом легче станет. Вот, слушай:
Моя душа - ободранный птенец,
Проглоченный бесстыжими волками...
А? Ну? нет, ты погоди. Тут весь смысл - в финале:
Мы все птенцами мамой рождены,
И до конца останемся птенцами.
А? Ладно.
Следующий приказ: подготовь предисловие про глубину глубоководных смыслов данной поэзии. Мол, так и так, мы как бы все рождены, в определённом смысле, птенцами и типа такими же и останемся, в определённом отношении. В этом и смысл.
Начальник пропаганды осторожно взял у министра один из листов будущего сборника. И зачитал:
Дождик плачет и мглою кроет.
Ставня хлопнула об стекло.
За стеклом всё грустит и смотрит
Молодое красивое лицо.
- Разве не образно? - спросил министр. - Моё мнение, что образно. Вот ещё, глянь.
Пропагандист, несколько сбивчиво, но внятно, прочёл:
Настоящий мужчина обязан
Настоящим быть мужиком!
Ну а женщина ждёт его дома
С обогретым своим очагом.
А когда он с войны отважной
Принесёт свой победный штык
Женщина очаг свой вздует
И издаст очень радостный крик!!!
- Или не ритмично, скажешь? - сказал министр. - Моё мнение, что ритмично. Вы с чем-то не согласны? Какая именно гипербола вас смущает в данном гипертексте, товарищ генерал-полковник?
- Слушаюсь, товарищ министр обороны нашей Федерации, - ответил начальник стратегической пропаганды.
И вышел. Забыв спросить, разрешается ли ему идти.
6.
В тот же вечер в одном секретном клубе со строжайшим фейс-контролем собрались четыре генерала: начальник стратегической пропаганды, начальник стратегической контрпропаганды, начальник стратегической разведки и начальник стратегической контрразведки.
Они, кстати, все были старые друзья, и более того - земляки. Они все учились в городе Чапаевске, Куйбышевской области, в обивочно-обёрточном ПТУ.
- А я, кстати, её ещё не видел, - сказал начальник контрразведки. - Не успел рассмотреть. Что, правда, хорошенькая?
- Да как тебе сказать, - сказал пропагандист, - я вот вроде как начальник пропаганды, да и по природе я артистичная, дионисийская натура, но - вот не знаю, как это обрисовать словами. Вот ты помнишь, как командующий тяжёлой стратегической авиации рассказывал о полётах в самых верхних слоях атмосферы? Как он там говорил: восходящее солнце превращает сапфировые пространства облачного покрова в океан кипящего золота... Вот она, эта референтка, - что-то в этом роде.
...- Вот и я тоже ничего не имел против поначалу, - сказал начальник контрпропаганды, - Наоборот, я был уверен, что от неё польза будет: я в своём докладе предложил повозить её по полкам и гарнизонам, чтобы солдаты, увидев её издали, напрочь перестали думать от своих девушках и чужих женщинах, - потому что какие ещё женщины после такого? Она же действует лучше любого брома, гауптвахты и лекций про сифилис. Но тут я вдумался в свои собственные раздумья, и - мороз по коже: да я что, с ума сошёл? Ибо: если солдат перестал думать про баб, то страшно подумать, о чем он начал думать.
- Это точно, - сказал начальник разведки, - Если солдат импотент, то это не солдат. Боевой дух прежде всего есть стратегическая сублимация подавленного либидо в направлении подавления сопротивления стратегического противника.
- Это всё понятно, ребят, но - главное: со стихами-то как быть? - сказал Начальник Пропаганды. - Издавать "Пооглоченного птенца" с эмблемами Генерального Штаба и с предисловием Министра Обороны нашей Федерации - это же ну никак нельзя.
- Ни в коем случае, - сказал начальник контрпропаганды, - Ибо:
в наше время война - это прежде всего столкновение высоких технологий, когнитивных методологий и опережающей наукоёмкости. А тут - такое. Что о нас подумают стратегические союзники из нашеязычных стран? Они подумают то самое, чего мы боимся, что они это подумают. Я уж не говорю о внешнеполитической обстановке.
- А мы вот что, пацаны, сделаем, - сказал начальник разведки, на которого, собственно, и возлагались все надежды, он ещё в ПТУ был комсомольским вожаком и не только.
- А вот что мы сейчас, братва, соорудим.
Начальник разведки вытащил штамп "совершенно секретно", дыхнул на него и шмякнул на девочкину рукопись.
- Теперь можно и в печать, и с предисловием министра, хоть с фоткой любимой собачки президента, - сказал начальник разведки. - А далее этого "Птенца" мы аккуратно возводим в статус военной тайны нулевой категории, и сдаём весь тираж в военно-таинственный архив.
Это секретное здание морская пехота сторожит изнутри, морская кавалерия снаружи, и с моря прикрывают три ракетных крейсера Ни одна мышь не прочитает.
7.
Тем не менее, уже на следующий день в некоей неприглядной чебуречной на Маросейке как бы невзначай встретились два неприметных человека неопределённого возраста с незапоминающейся внешностью, одетые неброско и говорившие негромко.
Это были иностранные шпионы.
Тот, что постарше, был самым проникновенным агентом разведки самого опасного стратегического противника.
Другой, помладше, - это был наиболее вдумчивый аналитик этой же разведки этого же противника. Его, аналитика, специально в предыдущую полночь забросили с парашютом в районе Нарьян-Мара, после чего он всю ночь добирался до Москвы на попутках и электричках.
- Вот, посмотри на это лицо, - сказал агент и протянул фотографию девушки-подполковника. - Что скажешь?
- Ничего не скажу, - после длительного размышления, отозвался аналитик. - Единственное, что мне приходит в голову, когда я смотрю на неё - это то, что, несмотря на хтонической апофеоз тленности тварной плоти, всё же Логос суть не апофатическое снисхождение эманаций к демиургии, но, напротив, катафатическое восхождение морфемности эона, довлеющего к энозису светозарной софийности предвечной Плэромы. Вопреки всем потугам Иэлдабаофа.
...Это она, та самая новая легендарная референтка министра?
- Вот и я тоже, когда рассматриваю это лицо, то всё время про ледяные просторы Антарктиды думаю, - сказал агент. - Точнее, о том, что там, под вечными льдами, скорее всего скрываются руины высшей внеантропогенной цивилизации, разрушенной саблезубыми прямокишечными обезьянами, от которых мы все произошли. Но дело не в этом. Вот. Читай.
И аналитик прочитал, свистящим полушёпотом:
... Я вдруг вся танцую, смеюсь как ребёнок,
То вдруг заплачу вся как дитя!
Внешне я грациозная супер,
В душе вихри снежные крутя!
Потому что обманчива внешность,
Если очень красива она!
Пусть глаза мои очень красивые,
Но в глазу затаилась слеза.
Наплювать на эффектную внешность!
Сама себя не обманешь ты ей.
Перед собой нужно быть очень честной!
Обмануть можно только парней!
- Это - её собственные стихи. - отвечал агент. - Сведения об авторстве абсолютно достоверные и неоднократно проверенные. Она лично читала это вслух нашему человеку в Генеральном Штабе. Но - вот что интересно: вчера весь тираж этих вот самых стихов поступил в специальное хранилище военно-таинственного архива. Со штампом стратегической разведки "военная тайна категории ноль". Сверхсекретный документ собой сверхсекретности. Какие соображения?
- Сами понимаете, коллега, - сказал аналитик, - Что человек с таким обликом, - я бы даже сказал, сверхчеловек с таким сверхобликом, - так вот, она не может же написать такое просто как такое, правильно?
Нечто подобное уже случалось в истории мирового шпионажа. Вспомним классику: Хильда фон Хаммерштейн-Астенберг, она же Мизерикордиа де лас Нарваэс. Её "Триолеты Огненной Земли", в которых был закодирован проект оккупации Бразилии. Абвер, Канарис, тысяча девятьсот сороковой год.
Вне всякого сомнения, странные стихи этой новоявленной поэтессы - новый русский секретный шифр. Точнее, сверхновый сверхшифр. И, честно говоря, у меня волосы дыбом и мгновенный насморк, когда я задумываюсь о том, ради чего этот шифр введёт и что могут скрывать эти коды.
8.
Сборник "Проглоченный птенец", похищенный из особого военно-таинственного архива военных тайн, в тот же день был переправлен в подземный центр шифровки и дешифровки для расшифровки.
Но через неделю лучшие дешифраторы нашего главного стратегического противника доложили, что они бессильны и хотят на пенсию. Весь их профессионализм неизменно крошился о скрытые смыслы "Проглоченного птенца", как акульи клыки о гранитный риф.
Впервые в истории лучшая в мире разведка нашего главного стратегического противника вынуждена была попросить помощи у других разведок наших стратегических противников, которые, таким образом, были стратегическими союзниками нашего стратегического противника.
Международная конференция шпионов выдала себя за полевой симпозиум коралловедов и собралась на необитаемом острове У. (архипелаг И., Ф-кая Полинезия, Т-ий океан, планета З.).
Там шпионы с утра до ночи читали вслух стихи очень красивой девочки из Москвы, - некоторые по-русски, в оригинале, а остальные в дословных переводах на одиннадцать языков.
... Я к берёзе родной подойду
И рукой я её обниму
Подойду я к рябине родной
Обниму её другой своей рукой
Целый день я их обнимаю
И всё тело к ним прижимаю
И ещё прихвачу я сосну
Потому что Россию люблю!!!
Hmm, like this:
... I'll go to my native birch
And I will hug her with my hand
I'll go to the mountain ash native
I'll hug her with my other hand....
... - Fucking shit of all anally raped devils, what does it all mean?
Шпионы - это обычно люди от природы чуткие ко всему, включая литературу, и потому все эксперты, собравшиеся на острове У., вполне отчётливо ощущали, что в этих стихах, - за каждой карамельной строчкой, за каждой ирисочной метафорой, - кроется лавкрафтиански жуткая, могуче-упругая такая, хищновёрткая, тысячелезвийноощеренная тёмночешуйная энергия, готовая всё разнести в труху, и эту труху сожрать и переварить, и немедленно ринуться на поиски новой пищи.
Но - и только.
Ничего стратегически-практичного извлечь не удавалось. К примеру, весьма логично было бы предположить, что Берёза и Рябина - это государства, на которые Россия собирается всем своим военным потенциалом в первую очередь. Но - какие же это страны? когда напасть? и - как?
В этом же тексте непременно должны содержаться указания на российскую агентуры в высших эшелонах политических и финансовых элит. Но как это выудить?
9.
Шпионы доложили, что их профессионального опыта тут мало. Необходимо нечто более изощрённое.
На остров У. стали прибывать психологи, затем парапсихологи, лингвисты, потом паралингвисты, потом ещё всякие эксперты разного пола и возраста, даже премордиалисты и неандерталеологи прилетели.
Следует отметить, что на острове У. был превосходный вежливо-улыбчивый климат, вокруг простирался профессионально гостеприимный океан, со всеми его морскими красотами.
Шелестели пальмы, порхали колибри и девушки из обслуживающего персонала. Разноцветные солдаты из объединённого контингента стран НАТО уже переделывали кратковременные походные бунгало в комфортабельные походные отели.
Шпионы и прочие эксперты вполне понимали, что глобальная катастрофа приближается. И время на исходе.
Но так не хотелось назад, в бетонные офисы, на распаренный асфальт и в бензиновые облака, - и потому они это самое время тянули.
Шпионы и эксперты наших стратегических противников перезнакомились, передружились и все друг друга перевербовали крест-накрест.
... Тут ещё следует отметить, что портреты этого самого гвардии подполковника в разных позах и ракурсах, развешанные и расклеенные по всему острову, на многих участников конференции воздействовали крепко и прямолинейно. Шпионы и прочие эксперты, поневоле встречаясь со взором референтки, с каждым днём становились всё отрешённее, романтичнее и астрально метафизичнее.
Ведь это была всё же чрезвычайно красивая девочка, этот самый подполковник, несмотря на все скрытые угрозы её нарратива.
10.
Итак, здесь уже поры бы надо бы как-то завершить вышеизложенную сказку.
Все заждались какого-нибудь закругляющего финального отруба, и персонажи, и читатели, и сам сказочник прежде всего.
Но дело в том, что нет никакого финала, и в ближайшее время не предвидится.
Данная сказка никак не останавливается.
Именно об этом, если вслушаться, ежедневно сообщают все средства массовой информации, и российские, и не очень российские, и очень не российские.
Они, СМИ, твердят неустанно, - даже если их никто об этом не спрашивает, - что Россия находится в кольце враждебности и в средоточии мирового русофобского заговора, и, стало быть, от конференции на острове У. ничего хорошего ожидать не следует.
Это во-первых.
А во-вторых, недавно стало известно, что эта самая очень красивая девочка уже сдала в печать новый сборник - "Яйцо птенца трещит по швам!".
Более того. По последним данным разведки, эта девочка переходит на нечто вроде прозы, и скоро выйдет её первый антиутопически-противодиверсионный роман - "Птенцы Яйца: вылупление".
В целом, следует признать, что эта сказка вышла из-под контроля сказочника.
Она, сказка, яростно продолжается, сметая всё на своём пути,
они мчится уже без остановок, как пассажирский экспресс, который сумасшедшие пассажиры на ходу переделывают в бронепоезд, а взбесившийся машинист вообще убеждён, что он никакой не машинист, а что он - астронавтный адмирал, ведущий объединённую флотилию многобиовидовой Всезвёздной Империи на завоевание соседней бесконечной вселенной, потому что своя собственная бесконечная вселенная уже завоёвана напрочь.
Так что уже и сам сказочник ни о каким финале не помышляет. Он только вертит головой, выглядывая - как бы поудобнее из этой ревущей сказки соскочить, на каком-нибудь повороте, - в какой-нибудь песочек, так, чтобы ноги не поломать.
Комментариев нет:
Отправить комментарий