Применение физической силы - это самый простой труд, сводящийся к набору циклических процессов в которых задействованы мышцы. Простой труд есть прямое продолжение физиологических процессов, перенесенных на более высокий системный уровень. Простой труд еще можно определить по признаку быстрого потребления его результатов.
Умение создает ту искусственную природу, тот мир вещей, который отделяет человека от естественного мира и тот мир инструментов, который облегчает простой физический труд.
Поведение определяется наличием социального мира и определяется тем, что человек постоянно окружен другими людьми.
В системной парадигме человеческая деятельность определена теми системами, в которые человек включен как элемент. Человеческое тело включено в физический мир, с которым оно производит обмен энергией и веществом. Человеческий разум включен в мир идей, который он актуализирует в создаваемом им мире вещей. Вещи от физических тел отличаются целесообразностью, функциональностью, вещи наделены смыслом. Если мы не знаем функцию вещи, не знаем ее место в мире идей, то она остается не более, чем физическим телом. Человек как волевая личность включен в мир других волевых личностей. Характерным признаком мира волевых личностей является его хаотичность, вызванная принципом свободы выбора и цель человеческого поведения в обществе сводится к попытке взаимной адаптации разных волевых порывов, каковую в философии принято называть "воля к власти". Поскольку человек представляет собой единство тела, разума и воли, то все три формы социально-экономической деятельности интегрированы в индивидууме и через индивидуума происходит связь трех миров – мира физического, мира вещей, мира людей. Человеческая деятельность, интегрирующая все системные уровни, и есть выражение "человеческой сути".
Со времен Аристотеля принято было познавать мир физических тел через их пространственно-временные свойства, познавать мир идей и представлений через логику, математику, метафизику, познавать социальный мир через этику. Причем, все эти миры управлялись некой целью, выражавшей стремление к высшей, абсолютной, божественной гармонии. Как камень стремился занять предустановленное высшими принципами место, так и человеческая воля стремилась занять положенное личности место в социуме. Этическим идеалом для эллинских аристократов была Слава. Эту Славу они могли получить только через презрение к жизни рабов, занятых простым трудом и даже к презрению к жизни ремесленников и торговцев, занятых вещами. Эллинские философы мирской славе предпочли созерцательную любовь к мудрости. Уход от деятельности в мир эйдосов был связан с открытием Вечности. До этого греки знали, что есть Бессмертные боги, часть всеобщего круговорота Космоса и есть смертные люди, которые могут создавать вещи или совершать деяния, делающие их имена бессмертными.
Целенаправленность творческой и политической деятельности резко противопоставлялась родовой, трудовой, животной жизни рабов. Грандиозная экспансия эллинов, в сравнении со статичными империями Азии или диким существованием северных и южных племен, понималась жителями метрополий и колоний как гомеровский бросок к Бессмертию. Греческие герои приравнивались к богам именно потому, что их героические деяния были бессмертны. Но если варварская Македония приобщалась к божественному героизму, то ослабевшие Афины решили уйти в Вечность.
Сократ обнаружил Вечность в своих поисках Счастья. Для счастливой жизни человек нуждается в правильной морали, требующей стремится к Истине. Связь между Добром и Истиной происходит через Эрос - чем больше человек любит, тем больше хочет знать о предмете любви. Любить жену - значит познать жену, для Библии, как и для Сократа, соитие равно познанию. Столь оригинальная мысль об Истине к Сократу пришла после общения с софистами, которые утверждали, что никакой абсолютной Истины нет и формальной логикой можно доказать все, что угодно. Именно невозможность опровергнуть софистов их же методами, которыми сам Сократ удачно пользовался, и вынудила его признать существование внешней по отношению к человеку Мудрости-Софии, которую мы не столько знаем, сколько познаем или любим. Философия - это не столько знание Истины, сколько вожделенное желание ею обладать. Платон удачно развил мысль Сократа, связав Мудрость с миром эйдосов, миром с которым сталкиваются все, кто сталкивается с миром вещей. Как горшечник воплощает в глине "вечный про-образ", так и философ говорит о Вечности, противостоящей деятельности.
Христианство синтезировало Вечность и Бессмертие полным отказом от попыток превратить смертного человека в бессмертного героя грешного мира и перенесло Бессмертие в святой мир Вечных Образов. Храм с иконостасом - это модель такого мира, а созерцание икон есть аналогия восторженного созерцания эйдосов. Входя в прекрасный храм, христианин покидает пещеру материального мира. Таким образом, результатом развития философии и религии стало стремление отказаться от действия. Причем буддизм в этом отказе шел гораздо дальше христианства. Стремление к Вечности вводило представление о грядущем Конце Мира, которое переняли талмудический иудаизм и ислам. Хотя в Торе нет никакого упоминания о Страшном Суде, но логика эллинов требовала, чтобы мир, созданный Творцом, однажды исчез как любая материальная вещь. Отказ от действия не отменил труд, творчество и войну, но высоко поднял статус духовной жизни. Даже Модерн, перевернувший всю ситуацию и поставивший простой труд на вершину пирамиды целей, не смог совершенно уничтожить Вечность.
Новое Начало, которое все ждут, может быть обнаружено только в новом отказе от деятельности, от суетливой беготни по трудовому кругу, от производства бесполезных и хищных вещей, от погони за властью. Это не значит, что надо вернуть Средние века. Это значит, что надо остановиться и подумать с чего начать.
Комментариев нет:
Отправить комментарий