Не только и сколько тварь - человека - этот «образ Божий», сколько через него самого Бога Творца. Он обвиняет Бога в несовершенстве его же Творения, в изначальной ущербности Творения и ущербности тех фундаментальных принципов, которые лежат в основе основ Бытия (Закон как неписанная Тора, что была до-творения), в их деффектности и невозможности исполнения.
И на основе этих же самых принципов, он доказывает, что Творение не имеет права на существование.
Обвиняя человека, этот апофеоз и венец Творения, это отражение всего Творения в миниатюре - микрокосм, этот совершенный образ самого Творца, показывая и изобличая его как существо убогое и изначально порочное, он приговаривает каждый раз и всё Творение в целом и его Творца. Каков отраженный образ, таков и его источник. «Нечего на зеркало пенять, коль рожа крива».
Каждый раз показывая всю порочность и грязь человеческую, Сатана как бы говорит Богу: «Это Ты! Это Ты Сам! Потому Ты не можешь обвинить человечество, ибо признаешь этим сам себя несостоятельным и ущербным Богом».
Так как же Самаэль обвиняет Творение и Творца? Самаэль - это нищий старик с трясущейся рукой, просящий подаяние. «Так, где же твоя справедливость Господи?» - звучит обвинение в этой руке скорби.
Самаэль - это умирающий ребёнок, лишь потому, что нет каких-то выдуманных денег, и ребёнок смотрит на весь этот мир глазами Ангела Смерти, и в этом взгляде обвинение, миру и Творцу: «Так, где же твоя милость Господи?»
Самаэль - это безумный крик матери этого умершего ребёнка, будто из глубин ада, в котором гремит обвинение: «Так, где же твоё милосердие Господи?»
Самаэль - это замерзающий бомж, чьи посинелые губы, будто шепчут заклятие, обвиняя: «Так, где же твоя доброта Господи?»
Самаэль - это несправедливо кинутый за решетку узник, в котором всё отчаяние и гнев самой преисподнии, вопрошает: «Так где же твой закон Господи?»
Тысячи, миллионы и миллиарды униженных, растоптанных, обобранных, замученных, выкинутых, оболганных, убитых - всё это Самаэль и приговор Творению.
Да, поэтому Самаэль - это и нищий, и отверженный, и бомж, и узник, и потерявший надежду, и жаждущий мести, и поэтому у Самаэля не тысячи, а миллиарды глаз, и все они смотрят очами антикосмического гнева, жаждущими мести и уничтожения всего этого ущербного бытия.
Моря боли, скорби, отчаяния, несправедливости, безумия и ярости - вот Яд Самаэля, который он изольёт из своей пасти на всё Творение и его Творца, растворяя его, рассоздавая в изначальное Ничто - Айн.
Величайшие из магов, тех кого талантливый писатель столь точно назвал «священные монстры», смогли использовать этот Яд Самаэля, собрать его потоки и выплеснуть в мир, тем, чуть не спалив его до основания.
Менее великие и могущественные, тоже могут использовать его в своей чёрной Работе, но только если чувствуют его ручьи и потоки, и могут собрать их...
(Hapeksamendeus Aa)
Комментариев нет:
Отправить комментарий